Неточные совпадения
Левин испытывал теперь, оставив позади себя все заботы
семейные и хозяйственные, такое сильное чувство радости
жизни и ожиданья, что ему не хотелось говорить.
Лариса. Что вы говорите! Разве вы забыли? Так я вам опять повторю все сначала. Я год страдала, год не могла забыть вас,
жизнь стала для меня пуста; я решилась наконец выйти замуж за Карандышева, чуть не за первого встречного. Я думала, что
семейные обязанности наполнят мою
жизнь и помирят меня с ней. Явились вы и говорите: «Брось все, я твой». Разве это не право? Я думала, что ваше слово искренне, что я его выстрадала.
— В тех формах, как она есть, политика идет мимо коренных вопросов
жизни. Ее основа — статистика, но статистика не может влиять, например, на отношения половые, на положение и воспитание детей при разводе родителей и вообще на вопросы
семейного быта.
Он с громкими вздохами ложился, вставал, даже выходил на улицу и все доискивался нормы
жизни, такого существования, которое было бы и исполнено содержания, и текло бы тихо, день за днем, капля по капле, в немом созерцании природы и тихих, едва ползущих явлениях
семейной мирно-хлопотливой
жизни. Ему не хотелось воображать ее широкой, шумно несущейся рекой, с кипучими волнами, как воображал ее Штольц.
Все вопросы, сомнения, вся лихорадка
жизни уходила бы на заботы по хозяйству, на ожидания праздников, гостей,
семейных съездов, на родины, крестины, в апатию и сон мужа!
Иногда приедет какая-нибудь Наталья Фаддеевна гостить на неделю, на две. Сначала старухи переберут весь околоток, кто как живет, кто что делает; они проникнут не только в
семейный быт, в закулисную
жизнь, но в сокровенные помыслы и намерения каждого, влезут в душу, побранят, обсудят недостойных, всего более неверных мужей, потом пересчитают разные случаи: именины, крестины, родины, кто чем угощал, кого звал, кого нет.
Вопрос, что он будет делать в
семейном быту, уж улегся, разрешился сам собою. Ему пришлось посвятить ее даже в свою трудовую, деловую
жизнь, потому что в
жизни без движения она задыхалась, как без воздуха.
У него перед глазами был идеал простой, чистой натуры, и в душе созидался образ какого-то тихого,
семейного романа, и в то же время он чувствовал, что роман понемногу захватывал и его самого, что ему хорошо, тепло, что окружающая
жизнь как будто втягивает его…
Но вид этих бритых донельзя голов и лиц, голых, смугло-желтых тел, этих то старческих, то хотя и молодых, но гладких, мягких, лукавых, без выражения энергии и мужественности физиономий и, наконец, подробности образа
жизни,
семейный и внутренний быт, вышедший на улицу, — все это очень своеобразно, но не привлекательно.
В них успело развиться и закоренеть индивидуальное и
семейное начало и не дозрело до
жизни общественной и государственной или если и созрело когда-нибудь, то, может быть, затерялось в безграничном размножении народной массы, делающем невозможною — ни государственную, ни какую другую централизацию.
Офицеры содержат общий стол и так строго придерживаются этого офицерско-семейного образа
жизни, что редко отлучаются от обеда.
Не потому, что они стоят так дорого, и даже не потому, что с этими именно заводами срослись наши лучшие
семейные воспоминания, — нет, я люблю их за тот особенный дух, который вносит эта работа в
жизнь.
Впрочем, в трудные минуты своей
жизни, в случае крупного проигрыша или какого-нибудь скандала, Иван Яковлич на короткое время являлся у своего
семейного очага и довольно терпеливо разыгрывал скромного семьянина и почтенного отца семейства.
Оставшись только вдвоем с женой в старом отцовском доме, Привалов надеялся, что теперь Зося вполне освободится от влияния прежней
семейной обстановки и переменит образ своей
жизни.
Старые славянофильские идеалы были прежде всего идеалами частной,
семейной, бытовой
жизни русского человека, которому не давали выйти в ширь исторического существования, который не созрел еще для такого существования [Я не касаюсь здесь церковных идей Хомякова, которые очень глубоки и сохраняют свое непреходящее значение.].
Интересы
жизни частной, эгоистически
семейной, мещанской побеждаются интересами
жизни национальной, исторической, мировой, инстинктами славы народов и государств.
Достижения
жизни исторической, решения мировых задач выше достижений
жизни замкнуто-эгоистической, личной и
семейной.
Для толстовского чувства
жизни реальна и существенна лишь частная
жизнь Ивана и Петра,
жизнь семейная и нравственная, их нравственные сомнения и их искания нравственного совершенствования.
С какою степенью строгости исполняют они эту высокую решимость, зависит, конечно, оттого, как устраивается их домашняя
жизнь: если не нужно для близких им, они так и не начинают заниматься практикою, то есть оставляют себя почти в нищете; но если заставляет
семейная необходимость, то обзаводятся практикою настолько, насколько нужно для семейства, то есть в очень небольшом размере, и лечат лишь людей, которые действительно больны и которых действительно можно лечить при нынешнем еще жалком положении науки, тo есть больных, вовсе невыгодных.
Крюкова не хотела быть причиною
семейного раздора, да если б и хотела, уж не имела спокойной
жизни на прежней должности, и бросила ее.
То, что вы видите на большой сцене государственных событий, то микроскопически повторяется у каждого очага. Мещанское растление пробралось во все тайники
семейной и частной
жизни. Никогда католицизм, никогда рыцарство не отпечатлевались так глубоко, так многосторонно на людях, как буржуазия.
Капитан был человек вспыльчивый, но очень добродушный и умевший брать многое в
жизни со стороны юмора. Кроме того, это было, кажется, незадолго до освобождения крестьян. Чувствовалась потребность единения… Капитан не только не начал дела, простив «маленькую случайность», но впоследствии ни одно
семейное событие в его доме, когда из трубы неслись разные вкусные запахи, не обходилось без присутствия живописной фигуры Лохмановича…
Долгая «николаевская» служба уже взяла всю его
жизнь, порвала все
семейные связи, и старое солдатское сердце пробавлялось хоть временными привязанностями на стоянках…
— Поговорим, папа, серьезно… Я смотрю на брак как на дело довольно скучное, а для мужчины и совсем тошное. Ведь брак для мужчины — это лишение всех особенных прав, и твои принцы постоянно бунтуют, отравляют
жизнь и себе и жене. Для чего мне муж-герой? Мне нужен тот нормальный средний человек, который терпеливо понесет свое
семейное иго. У себя дома ведь нет ни героев, ни гениев, ни особенных людей, и в этом, по-моему, секрет того крошечного, угловатого эгоизма, который мы называем
семейным счастьем.
Люди стремятся к славе, к богатству, к знатности, к
семейному счастью, видят во всем этом благо
жизни.
Сравнительно большое количество
семейных объясняется не какими-либо особенностями хозяйств, располагающими к
семейной, домовитой
жизни, а случайностями: легкомыслием местной администрации, сажающей
семейных на участки в Александровске, а не в более подходящем для этого месте, и тою сравнительною легкостью, с какою здешний поселенец, благодаря своей близости к начальству и тюрьме, получает женщину.
Слова «женат, вдов, холост» на Сахалине еще не определяют
семейного положения; здесь очень часто женатые бывают обречены на одинокую безбрачную
жизнь, так как супруги их живут на родине и не дают им развода, а холостые и вдовые живут семейно и имеют по полдюжине детей; поэтому ведущих холостую
жизнь не формально, а на самом деле, хотя бы они значились женатыми, я считал не лишним отмечать словом «одинок».
Не говоря уже о писарях, чертежниках и хороших мастерах, которым по роду их занятий жить в тюрьме не приходится, на Сахалине немало
семейных каторжников, мужей и отцов, которых непрактично было бы держать в тюрьмах отдельно от их семей: это вносило бы немалую путаницу в
жизнь колонии.
С другой стороны — навязывать автору свой собственный образ мыслей тоже не нужно, да и неудобно (разве при такой отваге, какую выказал критик «Атенея», г. Н. П. Некрасов, из Москвы): теперь уже для всякого читателя ясно, что Островский не обскурант, не проповедник плетки как основания
семейной нравственности, не поборник гнусной морали, предписывающей терпение без конца и отречение от прав собственной личности, — равно как и не слепой, ожесточенный пасквилянт, старающийся во что бы то ни стало выставить на позор грязные пятна русской
жизни.
И однако же эти две пошлости расстраивают всю гармонию
семейного быта Русаковых, заставляют отца проклинать дочь, дочь — уйти от отца и затем ставят несчастную девушку в такое положение, за которым, по мнению самого Русакова, следует не только для нее самой горе и бесчестье на всю
жизнь, но и общий позор для целой семьи.
В первом вашем письме вы изложили весь ваш быт и сделали его как бы вновь причастным
семейному вашему кругу. К сожалению, он не может нам дать того же отчета —
жизнь его бездейственная, однообразная! Живет потому, что провидению угодно, чтоб он жил; без сего убеждения с трудом бы понял, к чему ведет теперешнее его существование. Впрочем, не огорчайтесь: человек, когда это нужно, находит в себе те силы, которые и не подозревал; он собственным опытом убедился в сей истине и благодарит бега.
Лиза оставалась неподвижною одна-одинешенька в своей комнате. Мертвая апатия, недовольство собою и всем окружающим, с усилием подавлять все это внутри себя, резко выражались на ее болезненном личике. Немного нужно было иметь проницательности, чтобы, глядя на нее теперь, сразу видеть, что она во многом обидно разочарована и ведет свою странную
жизнь только потому, что твердо решилась не отставать от своих намерений — до последней возможности содействовать попытке избавиться от
семейного деспотизма.
И так без конца, день за днем, месяцы и годы, живут они в своих публичных гаремах странной, неправдоподобной
жизнью, выброшенные обществом, проклятые семьей, жертвы общественного темперамента, клоаки для избытка городского сладострастия, оберегательницы
семейной чести четыреста глупых, ленивых, истеричных, бесплодных женщин.
Это именно она достигла того, что квартира Лихонина очень скоро стала милым, тихим центром, где чувствовали себя как-то просто, по-семейному, и отдыхали душою после тяжелых мытарств, нужды и голодания все товарищи Лихонина, которым, как и большинству студентов того времени, приходилось выдерживать ожесточенную борьбу с суровыми условиями
жизни.
Но человек часто думает ошибочно: внук Степана Михайловича Багрова рассказал мне с большими подробностями историю своих детских годов; я записал его рассказы с возможною точностью, а как они служат продолжением «
Семейной хроники», так счастливо обратившей на себя внимание читающей публики, и как рассказы эти представляют довольно полную историю дитяти,
жизнь человека в детстве, детский мир, созидающийся постепенно под влиянием ежедневных новых впечатлений, — то я решился напечатать записанные мною рассказы.
Воспитанный в благочинии
семейной и провинциальной
жизни, где считалось, что если чиновник — так чиновник, монах — так монах, где позволялось родить только женщинам замужним, где девушек он привык видеть до последнего крючка застегнутыми, — тут он вдруг встретил бог знает что такое!
— Что же вам мешает обратиться к вашему благоразумию и начать полную тихого
семейного счастья
жизнь? Уж, конечно, не я!.. — проговорил Вихров, и в голосе его явно послышались рыдания.
В этом маленьком городке, где произошла ее
семейная драма, ни одна даже малейшая подробность частной
жизни не может ускользнуть от внимания праздных наблюдателей.
— Но я, — сколько он ни виноват передо мною, — обдумав теперь, не желаю этого: ссора наша чисто
семейная, и мне потом, согласитесь, барон, остаться женою ссыльного ужасно!.. И за что же я, без того убитая горем, буду этим титулом называться всю мою
жизнь?
Сие да послужит нам всем уроком: кто
семейными узами небрежет — всегда должен для себя такого конца ожидать. И неудачи в сей
жизни, и напрасная смерть, и вечные мучения в
жизни следующей — все из сего источника происходит. Ибо как бы мы ни были высокоумны и даже знатны, но ежели родителей не почитаем, то оные как раз и высокоумие, и знатность нашу в ничто обратят. Таковы правила, кои всякий живущий в сем мире человек затвердить должен, а рабы, сверх того, обязаны почитать господ.
У него не было ни
семейных воспоминаний, потому что он вырос сиротой в чужом доме и чуть не с пятнадцати лет пошел на тяжелую службу; не было в
жизни его и особенных радостей, потому что всю
жизнь свою провел он регулярно, однообразно, боясь хоть на волосок выступить из показанных ему обязанностей.
Непонимание учения Христа в его истинном, простом и прямом смысле в наше время, когда свет этого учения проник уже все самые темные углы сознания людского; когда, как говорил Христос, теперь уже с крыш кричат то, что он говорил на ухо; когда учение это проникает все стороны человеческой
жизни: и
семейную, и экономическую, и гражданскую, и государственную, и международную, — непонимание это было бы необъяснимо, если бы непониманию этому не было причин.
Если человек
семейный продолжает руководствоваться в своей деятельности ребяческим жизнепониманием, то
жизнь его сделается так трудна ему, что он невольно будет искать иного жизнепонимания и охотно усвоит то, которое свойственно его возрасту.
Остается теперь только одна область деятельности людской, не захваченная правительственной властью, — область
семейная, экономическая, область частной
жизни и труда. И эта область теперь, благодаря борьбе коммунистов и социалистов, уже понемногу захватывается правительствами, так что труд и отдых, помещение, одежда, пища людей, всё понемногу, если только исполнятся желания реформаторов, будет определяться и назначаться правительствами.
Несмотря на требования изменения
жизни, сознанные, высказанные религиозными руководителями и принятые разумнейшими людьми, большинство людей, несмотря на религиозное отношение к этим руководителям, т. е. веру в их учение, продолжает в усложнившейся
жизни руководствоваться прежним учением, подобно тому как поступал бы
семейный человек, если бы, зная о том, как следует жить в его возрасте, по привычке и по легкомыслию продолжал бы жить ребяческою
жизнью.
[То, что на этом общественном или языческом жизнепонимании основываются столь разнообразные склады
жизни, как
жизнь племенная,
семейная, родовая, государственная и даже теоретически представляемая позитивистами
жизнь человечества, это не нарушает единства этого жизнепонимания.
Придет время и приходит уже, когда христианские основы
жизни — равенства, братства людей, общности имуществ, непротивления злу насилием — сделаются столь же естественными и простыми, какими теперь нам кажутся основы
жизни семейной, общественной, государственной.
Мы всюду встречаем войну, не только между различными племенами и народами, но также в
семейной и частной
жизни.
Человек божеского жизнепонимания признает
жизнь уже не в своей личности и не в совокупности личностей (в семье, роде, народе, отечестве или государстве), а в источнике вечной, неумирающей
жизни — в боге; и для исполнения воли бога жертвует и своим личным, и
семейным, и общественным благом. Двигатель его
жизни есть любовь. И религия его есть поклонение делом и истиной началу всего — богу.
Противоречия сознания и вследствие этого бедственность
жизни дошли до последней степени, дальше которой идти некуда.
Жизнь, построенная на началах насилия, дошла до отрицания тех самых основ, во имя которых она была учреждена. Устройство общества на началах насилия, имевшее целью обеспечение блага личного,
семейного и общественного, привело людей к полному отрицанию и уничтожению этих благ.